Снежный крейсер произвёл фурор и канул в Антарктиде
Монстр, просто монстр. С незавидной, как это часто бывает у монстров, судьбой. Его любили, им восхищались, на него надеялись. В нём разочаровались, бросили и забыли. Во многом потому, что идея, родившаяся в горячей голове 70 лет назад, была воплощена впопыхах. Поспешили, но никого не насмешили.
А дело было так. В 1934 году вторая антарктическая экспедиция США едва не стоила адмиралу Ричарду Бирду (Richard E. Byrd) жизни. Отравленный угарным газом он лежал на базе, в занесённой снегом хижине, в то время как заместитель командира экспедиции, физик и исследователь Томас Поултер (Thomas C. Poulter), прилагал героические усилия, пытаясь вывезти адмирала на тракторах-снегоходах.
С третьей попытки Поултеру это удалось, но в технике, еле-еле преодолевшей по снегу несчастные две сотни километров, он разочаровался. Поэтому данный трагический инцидент, как теперь принято считать, и стал той искрой, из которой возгорелась оригинальная концепция "Антарктического снежного крейсера" (Antarctic Snow Cruiser).
После драматической экспедиции Поултер присоединился к специалистам исследовательского Фонда технологического института Иллинойса (Research Foundation of the Armour Institute of Technology; ныне IIT) и убедил своих новых коллег в необходимости создания нового транспортного средства для освоения Антарктиды. На её территорию, кстати сказать, в то время претендовали разные страны, надеясь отыскать подо льдом и присвоить природные ресурсы.
И когда Соединённые Штаты, как обычно решившие стать лидерами в гонке за природными богатствами, в 1939 году объявили о планах по отправке третьей антарктической экспедиции, Поултер, на тот момент уже более 2 лет вынашивавший идею "Крейсера", примчался в Вашингтон и вышел к властям с заманчивым предложением.
Он сказал, что есть проект уникальной машины. Её постройка обойдётся в $150 тысяч, но это будут средства частных инвесторов — Поултер уговорил больше 70 американских компаний пожертвовать рабочую силу, материалы, и оборудование.
Готовый Snow Cruiser автор концепции пообещал предоставить правительству "взаймы", если оно покроет затраты на операцию по переброске транспортного средства в Антарктиду и обратно, после чего вернёт "Крейсер" в распоряжение Фонда.
Чиновники от этой идеи пришли в восторг, и 8 августа 1939 года строительство Snow Cruiser началось на пульмановском заводе в Чикаго. Причём сроки поджимали — на то, чтобы полностью построить, испытать и доставить гигантскую машину в порт, у её создателей было меньше 3 месяцев!
24 октября того же, 1939 года почти законченный (!) "Крейсер" начал своим ходом почти 1700-километровое путешествие в Бостон, где его прибытия ожидало судно "Полярная звезда" (North Star). Заметьте, если бы Cruiser не прибыл вовремя — к 15 ноября — на палубу корабля он бы не попал.
Длинный поход был богат самыми разными событиями. Невероятная ярко-красная машина получилась настолько огромной, что дороги, по которым она ехала, приходилось перекрывать, убирая с них весь остальной транспорт. Должно быть, самое время описать этого монстра.
Параметры впечатляют и сегодня. Длина – 17 метров, высота — 4,9 метра, ширина — 6 метров. Полный вес — 34 тонны. Максимальная скорость – 48 км/час. Каждое колесо приводилось в движение своим электромотором мощностью 75 "лошадей", а энергию для них поставляли два 6-цилиндровых дизель-генератора по 150 лошадиных сил каждый.
Ожидалось, что "Крейсер" сможет работать в диапазоне восьми с лишним тысяч километров. Что экипаж машины будет состоять из 5 человек, включая пилота, ведь на "спине" Cruiser планировалось разместить самолёт! В дополнение к кабине, транспортное средство имело ряд помещений, в том числе цех, кухню и комнаты для жилья, которые по комфортабельности могли соперничать со многими довоенными бунгало.
В тыловой части "Крейсера" были предусмотрены складские площади для топлива, запасных шин, пищи и воды, запасов которых, по идее, должно было хватить, как минимум на год (да, антифриз, охлаждавший двигатели, также проходил через радиаторы в жилых помещениях, чтобы обогревать их).
Таким образом, согласно первоначальному плану, Antarctic Snow Cruiser был мобильной антарктической базой, на которой могли бы со всеми удобствами жить и работать несколько исследователей.
Но, как вы помните, "Крейсеру" сначала нужно было добраться до Бостона, попасть на борт судна. Это был тяжёлый путь в сопровождении полиции и автомобилей прессы, "автопробег" неизменно собирал на маршруте огромные толпы.
В Нью-Йорке Поултер сделал небольшую остановку, чтобы группа слепых детей смогла прикоснуться к машине. В Спрингфилде больные дети вскочили с больничных коек и, невзирая на холод, выбежали на улицу, чтобы встретить это красное чудо.
Ну а кульминации встречи с публикой достигли уже у самого Бостона, в городе Фрэминхеме (Framingham), который туристы со всей страны фактически зажали в кольцо 70 тысячами автомобилей.
Наконец, 12 ноября "Крейсер", по-видимому, не без божьей помощи, добрался до бостонского причала и погрузился на палубу "Полярной звезды". Чтобы гигант на ней уместился, пришлось на время снять его хвостовую секцию. И 15 ноября корабль отправился в путь.
Не обошлось без происшествий и на этот раз. Однажды ночью волнения на море чуть было не стали причиной потери машины — её едва удалось удержать на цепях.
С грехом пополам судно прибыло в Антарктиду 11 января 1940 года, и начался поиск подходящего места для выгрузки "Крейсера".
12 января "Полярная звезда" бросила якорь в Заливе кита. И чтобы Cruiser смог покинуть борт, из тяжёлой древесины был построен специальный скат, который при разгрузке начал разваливаться, так что только мастерство Поултера, сидевшего за рулём и в нужный момент давшего полный газ, позволило монстру съехать на безопасный лёд.
Вот с этого момента транспортное средство стало с фантастической скоростью терять своё очарование. Как только Поултер попытался на нём поехать, сразу стало очевидно, что представления проектировщиков о тяге были ошибочными.
Огромные шины легко крутились вхолостую, погрузившись в снег практически на метр. Кроме того, тут же перегрелись двигатели. Короче говоря, Cruiser оказался в Антарктиде абсолютно беспомощным.
24 января убитый горем Поултер отбыл обратно в Америку, где пресса уже окончательно утратила энтузиазм. Журналисты назвали миссию "полным провалом", а саму машину окрестили "динозавром на колёсах". Оставшиеся с "Крейсером" члены команды несколько раз пытались привести его в чувство, но тщетно.
Несколько месяцев спустя начало сказываться приближение антарктической зимы. Вконец расстроенные члены экспедиции решили сделать из машины стационарную базу для зимовки. Они укрыли "Крейсер" деревьями, засыпали снегом…
И тут оказалось, что получилось совсем неплохо: Cruiser отлично обогревался, так что команда могла спать, укрывшись самыми лёгкими одеялами. Учёные экспедиции даже провели небольшую серию научных экспериментов.
Скучная, долгая и тёмная зима пришла вместе с новостями о войне в Европе. Поскольку Америка готовилась к возможному участию во Второй Мировой, антарктическая служба лишилась всего финансирования.
Стало ясно, что третья экспедиция не будет, как было запланировано, многолетней. Хотя находящийся в Штатах Поултер продолжал твердить о модификациях, которые могут оживить машину, команда покинула Антарктиду в начале 1941 года, бросив "Крейсер" на произвол судьбы. Война заставила людей быстро о нём забыть.
Томас Поултер в 1948 году устроился в Стэндфордский исследовательский институт (Stanford Research Institute; ныне SRI International), где и проработал до самой своей смерти в 1978-м, занимаясь самыми разными исследованиями, от взрывчатых веществ и баллистики до коммуникаций между морскими животными.
В 1958 году учёные из международной организации IGY установили точное местонахождение "Крейсера", отправились в Антарктиду и откопали машину. В ней они нашли кипы старых журналов, обрывки бумаг и сигареты. Посмотрели и уехали.
Остаётся только догадываться, что после этого случилось с необычайным транспортным средством. Приблизительное его местоположение известно, но Cruiser никто никогда больше не находил. А, быть может, и не искал.
По одной из версий, машина оказалась на плавучей льдине, вышла на ней в море и утонула. Другой, более интригующий для американцев вариант — это возможное попадание "Крейсера" в руки СССР. Что, конечно, крайне маловероятно, ведь русские при вывозе машины должны были столкнуться с теми же самыми трудностями, что и члены экспедиции из США.
По мнению специалистов, "Крейсер" никак не повлиял на развитие машин для Антарктиды. Ведь в течение многих лет и по сей день самые эффективные транспортные средства для снега передвигаются на гусеницах. Но что-то полезное в истории со Snow Cruiser можно найти, правда?
Эта статья о испытаниях вездехода Газ-69 в Индонезии, написана в 1960 году. Не обращайте внимания на излишний пафос- свойственный тому времени. Статья-то хорошая.
Быль о зеленом "Козлике"Семен Глуховский
ЭТО БЫЛЬ, хотя начинается с разговора о сказке. Я слышал ее в Ульяновске, где с большого конвейера автомобильного завода сходят маленькие вездеходы- «газики» — те, что в народе любовно прозваны «козликами». Слушая быль об автомобиле и его водителе, я вспомнил сказку-песенку про милого козлика и серых волков. На козлик»-вездеход тоже напали...
Не видом своим смутил он зарубежных «серых волков». Они-то знали, что под зеленой краской машины — добротная сталь, а мотор мощностью в "пятьдесят , пять лошадиных сил развивает , такую скорость, что самый матерый волк не убежит от этого «козлика». И все-таки захотели его съесть.
На рынке появился конкурент — он тогда именовался «ГАЗ-69»
— Зачем нам русский «Кас» — так в запальчивости произносили представители капиталистических фирм слово «ГАЗ».
Слава богу, мы прибыльно торгуем респектабельными английскими «Лендроверами» и «Остинами-джипси». А чем плох западногерманский «ДКВ»? «Кас» — неуклюжий, «Каз». — тяжелый...
Все не нравилось душеприказчикам западноевропейских автомобильных фирм, даже широко доступная цена «ГАЗа» раздражала их. Верные принципу капиталистической купли-продажи, они утверждали: «Что недорого, то плохо. Значит — товар бросовый значит — демпинг!».
Позвольте, спросит читатель, где это происходит? Так вот, три года назад в стране трех тысяч островов, которую Н С. Хрущев назвал недавно райским садом, появились первые ульяновские вездеходы. Народу Индонезии, другу нашего народа, полюбился быстроходный, крепенький работяга на четырех ведущих колесах. В райский сад. как известно, чертей и серых волков не пускают, но куда только не проникнет желтый дьявол, если почует угрозу своим барышам! Фирмам, закупающим машины за границей, было объявлено, что назначены официальные автомобильные испытания и на старт вместе с «Лэндроверами», «Остинами-джипси» и «ДКВ» выйдет советский вездеход «ГАЗ-69». «Серые волки» предвкушали поражение «козлика». Вот уж когда они полакомятся.
УЛЬЯНОВСКИЙ инженер Петр Иванович Жуков поехал в Индонезию как представитель автомобильного завода. Если у индонезийской фирмы «Риа», закупившей большую партию ульяновских вездеходов, возникнут какие-либо претензии или понадобится техническая консультация. Жуков должен их удовлетворить. Между «Риа» и представителем советского народа установились деловые взаимоотношения. Жалоб не поступало. Обиды, даже протесты высказали другие фирмы — «Ява-мотор» и «Нэшн-мотор», закупавшие машины в Англии и ФРГ. Торгующие фирмы боролись за право
получить солидный государственный заказ на покупку машин Их станции обслуживания были материально заинтересованы в победе тех автомобилей, которым обеспечивали «сервис» Среди технического персонала, отобранного комиссией по проведению испытаний, оказались активные сторонники и яростные поклонники той или другой марки. Страсти разгорались. Даже слабосильный, но быстроходный западногерманский «ДКВ», явно уступавший «Лэндроверам» н «Остинам-джнпси», числился в фаворитах. «Козлик» был пока загадкой. Его открыто хаяли представители фирм, конкурирующих, с «Риа». Некоторые члены комиссии, оценивая шансы «ГАЗ-69», выражались с той сдержанностью, которая плохо маскирует скептицизм. В советском торгпредстве Жукова познакомили с программой испытаний.
— Вы понимаете, дорогой, что речь идет о репутации вашего завода?
Жуков молчал. Он никак не предполагал, что в Индонезии его ожидают подобного рода испытания. Да это и его будут испытывать! Он был здесь живой, зримой для окружающих частицей того коллектива, который производит автомашины «ГАЗ-69». Вызов брошен не только Ульяновскому «газику»... Торгпред поинтересовался мнением Жукова o профессиональном мастерстве индонезийцев Лима и Уи, которые согласились быть водителями «ГАЗ-69» на испытаниях.
— Хорошие ребята, но... тут Жуков уже не смог скрыть охватившего его возбуждения:
— Мне нравится программа испытаний! Мы производим вездеходы для трудных дорог. Мы продаем машины не для пикников или парадных выездов. И если они хотят по большому счету честно соревноваться с нами. — я готов!
— К чему готовы? — удивился торгпред, — Ведь вы не шофер? У вас, правда, помимо диплома инженера-автомобилиста есть права на вождение машины, Но, учтите, тут нужен особый водитель. Надо знать специфические условия. местных дорог. Надо акклиматизироваться...
— Понимаю. Выслушайте меня...
К АВТОМОБИЛЯМ мы еще вернемся. «Выслушаем» пока Жукова, ибо судьба этого человека переплелась с судьбой ульяновского "козлика" на дорогах испытаний в далекой Индонезии.
Пете Жукову минуло восемнадцать лет, когда он в 1943 году ушел па войну. военкомат удовлетворил его просьбу, потому что фронту в ту пору нужны были водители, а Петя, только что за кончивший десятый класс, имел права шофера и даже отличился на гонках автомобилей. Солдатские награды — медали за само отверженную службу водителя на фронтовых дорогах Польши, Гер мании и Чехословакии — пополнились затем грамотами и призами за мастерское вождение машин. И в годы мира, продолжая службу в армии, Жуков занимался мотоспортом, не прекращал он эти занятия уже будучи тридцатилетним студентом Новочеркасского политехнического института по специальности «автомобили». Когда молодые специалисты, выпускники этого института, прибыли на Ульяновский автозавод. Жуков попросил, чтобы его на правили в цех сборки, на большой конвейер. Там не оказалось свободной вакансии инженера, и начальник цеха был немало удивлен, когда Жуков согласился работать на конвейере рядовым слесарем. Так он после института прошел на заводе весь курс производственного обучения — от слесаря до помощника мастера и от мастера до начальника смены : на конвейере. Это обстоятельство, кстати сказать, руководители завода учли, посылая в Индонезию : своего представителя. В технических
каталогах, проспектах и чертежах разберется любой инженер. А вдруг там, в далекой Индонезии, потребуется показать машину "в деле" и наглядно продемонстрировать ее достоинства в эксплуатации? Есть проверенная практикой наука, которую Жуков хорошо усвоил за семь лет службы в армии: «Делай, как я!». Эту науку и без слов понимают.
Справедливости ради надо сказать, что торгпреду не пришлось выслушать все, что здесь сказано о Жукове. Не мог Жуков так себя аттестовать. Торгпред оценил его скромность, внял его доводам и только прочел- вслух выдержку из статьи индонезийской газеты по поводу испытаний; «Они проводятся в Юго-восточной Азии впервые. Это самые крупные и серьезные испытания, которые когда либо проводились здесь для автомобилей европейских фирм». В тот же день Жуков я его переводчик, сотрудник торгпредства, собрались в путь. ПУТЬ лежал вдоль побережья Индийского океана и Яванского моря. Машины дважды кружили по острову Ява, чтобы выполнить первый пункт (а всего их было семь) программы испытаний — безостановочно покрыть четыре тысячи километров. Остановки разрешались только для заправки, смазки машин и смены водителя. Десятки корреспондентов и фоторепортеров съехались в Бандунг,
к месту старта.
Некоторые не в меру ретивые корреспонденты поторопились известить
свои редакции; русский «ГАЗ» — «аутсайдер» (спортивный термин, которым обычно обозначают выбывающего из игры участника). Однако корреспонденты забыли это слово, когда начались крутые подъемы, спуски и под колесами машин вместо асфальта зашуршала щебенка, запылила грунтовая дорога. На последнем этапе первого вида испытаний лидеры менялись четырежды, но ими были либо «Лэндровер», либо «ГАЗ-69». Впрочем, комиссия учитывала не только скорость на этапах — измеряли нагрев моторов, расход горючего, определяли износ шин. В конечном счете идущие в зачет два «Лэндровера». два «ДКВ». два «ГАЗа» и один «Остин-джипси» получили по очку каждый. «Лэндровер» и «Остин-джипси» вырвались вперед, когда началась вторая программа испытаний. По хорошей асфальтовой дороге машины буксировали прицепы весом в 750 килограммов. Английские вездеходы, имея легкий собственный вес и мощные моторы, оставили «ГАЗ-69» на третьем месте. Но вот машинам преградил путь крутой холм. Освободившись от своих прицепов, вездеходы четырьмя ведущими колесами стали на цепи. Взобраться на вершину холма смогли только «ГАЗ» и «Лэндровер».
Потом начались испытания вездеходов на прибрежном песке, на разбитых дорогах, и здесь две марки машин — «ДКВ» и «Остин-джипси» — окончательно «вышли из игры». А «козлик» набирал очки. Теперь всем было ясно, что только он и «Лэндровер» являются достойными претендентами в борьбе за первенство. И снова началось чередование лидеров. Последний день испытаний. Машины должны форсировать вброд речку в окрестностях Бандунга. Ее глубина достигала 120 сантиметров. Английский механик, опытный водитель «Лэндровера» ринулся вперед. вспенил воду, однако на самой середине речки мотор заглох, и «Лэндровер» застрял. Председатель комиссии капитан Сул предложил Жукову отказаться от последнего испытания. В конечном счете, судьба первого места предрешена — его разделит «ГАЗ» с «Лэндровером» и Жуков может быть удовлетворен. Сула смущали толпы зрителей по берегам реки. Они увидят и вторую машину, которая завязла в реке, а это крайне неприятно... :
— Я поведу машину, — возразил Жуков капитану. — Если доберусь
до «Лэндровера», все-таки ему веселей будет... «Козлик», управляемый Жуковым, осторожно, вошел в воду. Капот погружался все глубже, но тут мотор сердито заревел, лобастый радиатор «козлика» рассек воду и уже не давал ей сомкнуться до тех пор, пока машина не выскочила на противоположный берег. А над речкой неслось нарастающее: Браво! Браво! зрителей индонезийцев. «ГАЗ-69» в оба конца преодолел брод.
Назавтра в печати появилось первое сообщение о результатах испытаний. Газета «Нусантара» писала, что русский джип «ГАЗ» стальной корпус которого высоко сидит на колесах, хорошо показал себя на самых трудных участках дороги. Глава фирмы «Риа», импортирующей советские вездеходы, устроил банкет. У господина Рассата были все основания для торжества.
— О, я верил в русский «ГАЗ»! — не без гордости за свою фирму заявил на банкете господин Рассат. Кто-то бросил реплику:
— О, этот русский инженер Жуков!
И все гости на банкете — а были там коллеги, конкуренты, и даже бывшие недоброжелатели, пророчившие «ГАЗ-69» полное фиаско. — устроили Жукову овацию. Петр Иванович развел руками.
— Объясните им, — обратился он к переводчику. — я-то здесь при чем? Это наша страна, наш ульяновский завод выпускает такие машины...
Но теперь «козлик» не нуждался в рекламе. Зато поведение советского человека за рулем машины в течение минувших пятидесяти дней и ночей тяжелых испытаний потрясло индонезийцев настолько, что многие из них считали своим долгом рассказать на банкете случай, в котором инженер Жуков предстал перед ними в новом, необычном свете. Что же их так удавило?
НА БЕРЕГУ Индийского океана, близ деревушки Амбаль, машинам одновременно дали старт. На тщательно вымеренном участке длиною в тридцать километров «Лэндровер». вырвался вперед, но как только колеса забуксовали, низкий кузов «Лэндровера» безнадежно завяз в сыпучем песке. Поравнявшись с «Лэндровером» Жуков остановил мaшину и помог английскому вездеходу стать на колеса. Тот опять вырвался вперед и через несколько минут опять буксовал. Снопа «кoзлик» мог стать лидером на маршруте, и опять ЖУКОВ остановил его. чтобы помочь конкуренту.
— Зачем вы это делаете? — спросил Жукова сидевший в его машине член комиссии.
— Не могу иначе. Допустим, «Лэндровер» придет первым, но вы-то знаете, что с ним случилось в пути. Там сидит водитель, которому обещана премия, если он от меня оторвется, — пусть газует!
Мы движемся медленнее, зато безостановочно, и в этом преимущество высокой посадки кузова. Перевал через вулкан Лаву машины преодолевали ночью, а НОЧИ в ту пору были темные. Высота Лаву — 3.265 метров, по краям извилистой дороги зияют крутые ущелья. На самом трудном и опасном участке перевала у «ДКВ» сломался кронштейн вентилятора. Мотор вышел из строя, водитель остановил машину у
обочины дороги. Представитель фирмы «Нэшн-мотор» кусал ногти, глядя, как мимо мчатся другие машины. Он даже не пытался их остановить — каждый водитель дорожил временем, и никто бы не отважился ночью через такой .опасный перевал буксировать машину. И все-таки одна машина остановилась. Один человек вызвался взять «ДКВ» на буксир.
— О. господин! Жуков!
Представитель «Нэлш-мотор» не находил слов, чтобы выразить СВОЮ признательность.
— О, не надо! — в тон ему ответил Жуков. — В беде людей не бросаем. Это не в нашем характере. К утру «ГАЗ» н буксируемый им «ДКВ» благополучно прибыли в Соло. Жуков выбрался из кабины и тут же на траве, завалился спать. «ДКВ» между тем продолжал чинить себе и другим неприятности. Какой-то ярый поклонник этого автомобиля, имеющий чин подполковника, добился у комиссии разрешения испытать машину на крутом подъеме и сам повел ее на вершину холма. Но «ДКВ» не добрался до вершины, он неуклюже развернулся, потом перевернулся и полетел вниз. Незадачливого водителя выбросило из кабины. К месту аварии первым подоспел Жуков. Он привел подполковника в сознание, оказал ему медицинскую помощь и отнес к своей машине, где оказался специальный диванчик для перевозки больных и раненых.
— Отметим, и этот факт. — сказал капитан Сул.
— Какой? - спросил Жуков.
— Наличие в «ГАЗ-69» сиденья-диванчика.
НО больше всего вспоминали на банкете веселые эпизоды.
— Внимание! — воскликнул водитель Лим. — Я вам расскажу историю с курицей Можно, господин Жуков?
Это было на участке бездорожья, когда испытывалась крепость шасси. пятдесят километров разбитого щебенчатого шоссе «Лэндровер» покрыл ровно за час. Это время считалось рекордным, пока не финишировал Жуков — секундомеры показали 57 минут. Из кабины «ГАЗ-69» вылез второй воднтель, Лим. Его на ухабах так растрясло и укачало, что он едва держался на ногах. Переводчик .потирал ушибленные места, а третий пассажир — член комиссии — тут же заявил капитану Сулу. что больше с Жуковым не поедет. Предстоял обратный путь по тому же участку дороги, и Жуков намеревался побить свой же рекорд.
— Шасси и колеса выдержат, а я — нет! - взмолился член комиссии. ;
Капитан Сул дал обратный старт «Лэндроверу». потом «Остину-джипси» к, сам сел в кабину «козлика» рядом с Жуковым. И опять началась бешеная гонка с тряской. Сул, Лим и переводчик прикрыли лица платками — в туче пыли все равно они ничего не могли разглядеть. На пол пути «ГАЗ-69» обогнал «Лэндровер», а «Остин-джипси» остался далеко позади из-за прокола шины. Вдруг среди села Жуков резко затормозил.
— Что случилось? — повернулся к нему капитан Сул.
— Ищите хозяина! Живей! — крикнул Жуков Лиму и переводчику.
Узнав, что Жуков приказал разыскивать крестьянина, у дома которого «козлик» час назад задавил курицу, капитан Сул пришел в ярость. Да мало ли куриц они передавили машинами на дорогах испытаний! Крестьянин сам виноват, знал, что село — на маршруте гонок, и теперь, небось, боится штрафа. А тут ценные секунды...
Лим и переводчик привели крестьянина, тот, действительно, оробел когда ему сообщили, что русский водитель извиняется, просит в возмещение за ущерб принять от него стоимость курицы. Такой высокой цены за курицу еще не было в этих краях. Но самым удивительным для капитана Сула было показание секундомера на финише — он опять показывал 57 минут. А «Лэндровера» еще не видно было.
И еще вспоминали совсем необычные состязания — не гонки машин, а гладкие скачки на резвых индонезийских лошадках, в которых вместе с жителями местечка Саранган приняли участие водители автомобилей, отдыхавшие в Сарангане после утомительного пробега. Жуков и тут отличился, поразив индонезийцев умением скакать на лошади без седла. Переводчик рассказал индонезийцам, что русский инженер родился и вырос на Кубани среди казаков, поэтому умеет обращаться с лошадью. Против фашистов он воевал на вездеходе, а сейчас работает инженером на заводе, где выпускают те самые «ГАЗы». которых не остановили дюны и песчаные отмели по дороге к океану.
Закончились испытания машин, и вскоре истек срок пребывания Петра Ивановича Жукова в Индонезии. Он уехал на Родину, оставив на Яве много друзей среди тех, кто управляет сейчас советскими вездеходами. Им русский инженер с любовью, с открытой душой передавал свои знания, свой богатый опыт. Не забудут Жукова и те, кого он выручал в беде при испытаниях, показав пример бескорыстия и уважения к сопернику, образец честного соревнования.
ПОЗДНЕй осенью на Ульяновский завод прибыли из Индонезии два «козлика». Они уже свое отработали и представляли теперь интерес только для конструкторов и технологов. Инженерам важно знать, как в условиях тропического климата и при максимальной нагрузке изнашивается каждая деталь и каждый узел «ГАЗ-69». Завод-поставщик был озабочен тем, чтобы закрепить высокую репутацию своей марки перед заказчиком. Вот почему в течение года два серийных «козлика» совершили ДЛИННЫЙ путь от Волги до Индийского океана и обратно. Под сиденьем у одного «козлика» рабочие обнаружили огромную, необычайно причудливой формы раковину. Записка в раковине не оставляла сомнения в том, кому она принадлежит. Три месяца назад рыбаки «Пасир Путих> ("Белый песок»). что на побережье пролива, расположенного между островами Ява и Бали, подарили Жукову раковину, уверяя, что подобной не часто сыщешь в водах океана. Индонезийцы сказали переводчику:
— Пусть, смотрит наш гость на раковину, пусть слушает ее и вспоминает своих друзей.
...Я приехал на Ульяновский автозавод за несколько часов до окончания первой смены. Петр Иванович показал мне большой конвейер и новые марки машин, освоенных заводом. Потом, уже на квартире Петра Ивановича в поселке автозавода, я рассматривал фотографии тех мест, где побывали участники автомобильных испытаний в Индонезии. Рисовые поля и бамбуковые рощи, величественный буддийский храм из скального камня и легкий домик селянина, такой легкий, что диву даешься как его ветром не сдует...
А на столе хозяина покоилась огромная раковина. Жуков поднял ее обеими руками и прислонил к моему уху.
— Слышите?
Да. я слышал шум прибоя — глухую, неумолчную песню океана, со дна которого эта раковина извлечена. Смуглое лицо Петра Ивановича озарилось улыбкой, и широкие губы разомкнулись. Он глубоко вздохнул — так вздыхают, вспоминая дела трудные и добрые, совершенные на людях и для людей.
Вот и вся быль.
Линейный вид
